Господи, сделай так, чтоб он запомнил меня такой:
красивой, нежной, но никогда не говорящей "мой",
пускай он помнит меня смешной,
вечно занятой ерундой;
сделай так, чтобы он не забывал мой запах и вкус,
чтобы гонял от себя моих грозных муз,
я в свою очередь тебе клянусь -
я никогда к нему не вернусь;
и пускай он станет счастливым, но уже без меня,
пускай не винит никого: ни моих друзей, ни себя;
мои раны всегда очень сильно саднят,
и, наверное, не зря;
господи, сделай так, чтоб он помнил мои глаза:
влюбленные, не сдающие ни шага назад,
взглядом которых можно все рассказать
абсолютно всегда;

и не важно, что теперь мы шепчем "люблю" другим,
и пускай всё не так, как мы друзьям говорим,
война с собой давно идет один на один -
каждый из нас отныне не теми любим.

Меня спросят однажды: что между вами?
Между нами… два года безвольных метаний.
Сорок литров горькой воды. На двоих.
Пара книг пустой ерунды, вроде “как ты?”.
И “мы оба устали”.
Между нами: полгода молчания..
Двести тридцать “прощай”, два “до свидания”.
И множество “ты, только ты, ты….”
Даже несколько “на хуй уйди”.
Очень много вечерней тоски.
Очень много остывшего чаю, позабытого в дебрях весны.
И еще - очень яркие сны…
Страсть, истерики, нежность, нервность.. и сны.

Меня спросят: “что между вами? что?”,
Дрожа пальцами и нервно целуя губами.
/Как богохульник, ложью из каждой клеточки, поры, прикрывая глаза, чтоб не просыпать ни капли мимо и, вдыхая клубы не_своего никотина/:
“Да, знаешь… в общем-то, Ничего, в общем-то, все Позади…

Каждое утро мое зеркало в ванной
запотевает, когда я принимаю душ, и
на стекле появляется "ты мне
нужна", которое у меня не хватает
сил стереть. Я выключаю воду,
отдергиваю занавеску с белыми цветами, ступаю мокрыми ногами на
мохнатый коврик, тут же замерзаю,
по телу пробегают мурашки, я
разгоняю их полотенцем. Натягиваю
футболку, она липнет к телу, убираю
волосы с лица, поворачиваюсь и вздрагиваю - каждый раз. Ты мне
нужна. Надо же было так врать.